Новые горизонты агрострахования
В каком состоянии сегодня находится рынок агрострахования? Какие стратегические предложения по управлению рисками АПК разрабатываются НСА? Какие меры позволят повысить охват посевных площадей страхованием, и как на развитие агрострахования влияют современные технологии? На эти и другие вопросы в интервью порталу «Страхование сегодня» отвечает президент НСА Корней Биждов.
Корней Даткович, каковы предварительные оценки итогов страхования весенней посевной 2019 года? Удалось ли что-то сделать для повышения уровня охвата страхованием яровых площадей?
На сегодняшний день мы видим отчетливую тенденцию восстановления агрострахования. На 1 августа по сравнению с аналогичным периодом 2018 года застрахованная площадь сева увеличилась в 5 раз, объем начисленной страховой премии по договорам страхования урожая – более чем в 3 раза. Растут и другие показатели – в страховании урожая количество застрахованных хозяйств и договоров увеличилось более чем в 4 раза, в страховании сельхозживотных – на 10-12%,объем страховой премии, начисленной по договорам с господдержкой, превысил 2,3 млрд. руб., что больше показателей данного рынка за весь 2018 год (2,0 млрд. руб.) и в 2 раза больше, чем объем премии годом ранее (1,1 млрд. руб.). Основную часть рынка агрострахования составляет страхование урожая – премия превысила 1,6 млрд. руб. В страховании животных также наблюдается позитивная динамика: отмечен прирост страховой премии на 38%, до 708 млн. руб. (годом ранее - 513 млн. руб.), застрахованное поголовье выросло на 25%.
Принципиально важным является возвращение в систему агрострахования знаковых, ключевых регионов, причем возвращение масштабное, осознанное и целенаправленное. Например, Краснодарский край, который два года подряд не предоставлял ни одного рубля субсидий на агрострахование, в 2019 году заявил о выделении до 340 миллионов рублей на эти цели.
Что лежит в основе такого резкого роста агрострахования?
Конечно, мы осознаем, что в этой ситуации сказался и эффект низкой базы. Тем не менее, цифры подтверждают действенность мер по восстановлению системы агрострахования, которые за последние полтора года предприняли и НСА, и все заинтересованные стороны – законодатели, Минсельхоз, Минфин, Банк России. И план действий НСА по выходу из проблемной ситуации, и изменения в законе об агростраховании, и дорожная карта Минсельхоза, которая была сверстана осенью 2018 года, дают очевидные результаты.
Основным локомотивом перемен выступают меры, которые предпринимает новая команда Минсельхоза России во главе с министром Дмитрием Патрушевым. В основе этих мер лежат в том числе предложения и инициативы НСА. Они показали эффективность: поданные Минсельхозом импульсы и прямые указания восприняты всеми основными участниками процесса, в том числе региональными органами управления АПК. Это сыграло серьезную роль и оказало ключевое влияние на ситуацию.
В итоге имеет место серьезная положительная динамика, и мы надеемся, что план по охвату площадей будет к концу года выполнен – охват будет доведен до 3-4% от общей посевной площади страны, то есть удвоится по сравнению с предыдущим годом. Впереди - еще страхование озимых, а оно для аграриев всегда было приоритетным и более востребованным.
В целом позитивный тренд развития нашего сектора на данный момент очевиден. Важно сохранить его в ближайшие несколько лет. Напомню – дорожная карта Минсельхоза предусматривает постепенный ежегодный рост охвата сельхозкультур страхованием, в 2024 году он должен превысить 11% посевных площадей.
Как выглядит развитие системы в региональном разрезе: какие регионы лидируют, какие отстают, и почему?
Позитивная тенденция в страховании урожая была отмечена практически во всех субъектах РФ, где был застрахован яровой, то есть весенний сев. Всего таких регионов в текущем году 42, при этом в 38 регионах площадь застрахованных посевов увеличилась – или многократно, или произошло восстановление с нулевых значений.
Если говорить о рынке агрострахования в целом, то, по данным НСА, на 1 августа крупнейшими рынками по объему премии по страхованию с господдержкой стали, в порядке убывания, Воронежская и Самарская области, Республика Татарстан, Республика Мордовия и Орловская область. Во второй пятерке – Республика Башкортостан, Краснодарский край, Омская, Брянская и Белгородская области. На эту первую десятку крупнейших региональных рынков приходится почти 1,6 млрд. руб., или 68% от всей страховой премии, начисленной по договорам с господдержкой. В основном эти же регионы, что закономерно, входят в перечень лидеров России по показателю застрахованных площадей. Белгородская и Брянская области попали в первую десятку в первую очередь благодаря страхованию рисков животноводства, а не растениеводства.
Главный фактор – это отношение руководства, администрации региона. Если есть понимание у губернатора, местного правительства и министра сельского хозяйства, что агрострахование необходимо – тогда оно будет развиваться в регионе, если его нет, то увы… В большинстве случаев наилучшие результаты обеспечиваются в тех регионах, где у местных органов АПК налажено взаимодействие с НСА. Мы оказываем и информационную, и организационную и методическую помощь как органам АПК, так и союзам аграриям, помогаем страховым компаниям и региону взаимодействовать друг с другом.
Как Вы оцениваете состояние рынка агрострахования без господдержки?
Выскажусь категорично, но вполне определенно: рынка страхования урожая без господдержки – не существует. По крайней мере, в нашей стране.
Если в отношении животноводства еще можно говорит о какой-то независимой активности агробизнеса, то системное страхование растениеводства во всем мире появляется только там, где есть господдержка. Потом, как правило, вслед за субсидируемым страхованием начинает развиваться страхование без дотаций – достраховываются дополнительные риски. Если говорить на страховом языке, то это полисы с господдержкой с аддендумами каких-то исключительных условий. То есть 80-90% рынка страхования растениеводства – это полисы с господдержкой.
Это неизбежно, учитывая высокие риски в растениеводстве, в силу которых тарифы на страхование урожая значительно выше, чем для страхования животноводства или промышленных рисков. Здесь практически не бывает низких тарифов – например, в европейской практике тарифы на страхование урожая доходят до 8%. Но, тем не менее, государство с развитым агробизнесом поддерживает эти системы, потому что в отсутствие страхования потери могут отбросить назад развитие АПК страны.
В животноводстве ситуация несколько другая – страховые тарифы ниже, и полис может потребоваться, если хозяйство получает кредит под залог поголовья, поэтому доля договоров без господдержки более высокая. Но и в этом случае нашими аграриями в первую очередь востребовано страхование с господдержкой, приложением к которому идет страхование по дополнительным рискам – например, покрываются противоправные действия третьих лиц.
В прошлом году объем рынка страхования агрорисков без господдержки в нашей стране вырос на 16% - с 1,5 до 1,8 млрд. рублей. Следует учесть, что в этот показатель входит также страхование поголовья в личных подсобных хозяйствах. Но практически весь рост наблюдался во втором полугодии, когда восстановилось субсидирование. В первом полугодии, когда господдержка практически не оказывалась, рынок страхования сельхозрисков без господдержки стагнировал вместе с субсидируемым сегментом.
Каким Вы видите дальнейшее развитие взаимодействия с государственными органами, возможны ли дальнейшие законодательные изменения?
Целенаправленная работа с госорганами – это главное в работе НСА. Отрадно, что с приходом нового руководства Минсельхоза позицию страхового сообщества слышат. Очень внимательно нашу тему отслеживают и Банк России, и Минфин. Не меньшее значение имеет взаимодействие с законодательной властью – Госдумой, Советом Федерации. Высокий уровень интереса проявляют и администрации ряда субъектов РФ.
Сейчас мы видим общую заинтересованность этих органов в том, чтобы агрострахование развивалось. Вопрос – в каком направлении?
На наш взгляд, большой потенциал имеет развитие действующей модели. Коллеги из Минсельхоза, Минфина и Банка России также считают, что надо поработать в этой парадигме, посмотреть, что получается. Мы принципиально согласны с этим, но считаем, что необходимо еще больше расширить веер возможностей действующей системы. Это можно сделать путем внедрения дополнительных страховых программ. Например, обсуждаемая уже несколько лет модель индексного страхования, с безусловным учетом российской специфики, на наш взгляд, может дать существенный рост проникновения в сегменте малых хозяйств. Есть перспективы у страхования озимых на зимний период, и так далее. Речь идет о том, чтобы программы страхования могли быть больше адаптированы к рискам конкретного производства. Но сейчас подобным инновациям препятствуют некоторые нормы закона 260-ФЗ, и мы бы хотели реализовать их изменение. Эти предложения уже были направлены в профильные ведомства, и осенью мы возобновим их обсуждение с законодателями.
Отдельная тема возникла сейчас в результате лесных пожаров в Сибири и на Дальнем Востоке. НСА предложил вернуться к теме обсуждения страхования лесного фонда. Эта тема – смежная с аграрной: например, в Китае или Испании страхование лесов входит в состав субсидируемых программ агрострахования. Инициатива НСА, выдвинутая совместно с ВСС, вызвала большой отклик в регионах. Рассчитываем, что уже осенью будет сформирована рабочая группа по этому вопросу.
Какие предложения по стратегии развития агрострахования разрабатывает НСА?
Хочу напомнить: развитие агрострахования с господдержкой - часть стратегии развития российского страхования на 2019-2021 годы, которая была принята ВСС в 2018 году. И на сегодняшний день мы совместно с заинтересованными госорганами уже фактически реализовали все мероприятия, которые были описаны в этом документе: внесены изменения в закон об агростраховании, осуществлена привязка наличия страхования к другим видам господдержки, в том числе к помощи при ЧС. То есть практически все элементы Стратегии, касающиеся сельхозстрахования, уже реализованы. Теперь надо думать о новых стратегических прицелах.
В чем, на мой взгляд, они должны заключаться? Самое главное - у нас в стране до настоящего времени нет единой системы управления рисками в АПК. Нужна единая политика – в первую очередь, государственная, но согласованная как со страховым сообществом, органами власти, так и с аграрными отраслевыми союзами.
Что это даст? В чем должна состоять подобная стратегия?
Она должна быть направлена на принципиальное снижение финансового ущерба, который природные бедствия наносят отраслям сельхозпроизводства. Стратегия должна объединять все меры, которые служат этой цели, то есть защите рисков АПК. Первый блок - это инструменты страхования. Второй блок – превентивные меры по снижению рисков. И, наконец, третий блок – долгосрочные государственные меры, связанные с управлением наиболее крупными катастрофическими рисками, которые возникают из-за климатических изменений.
Таким образом, система управления риском в АПК должна быть сквозной и объединять как меры государства по оказанию помощи аграриям, финансируемые из госбюджета, так и меры по предотвращению и уменьшению ущерба от рисков, а также – развитие страхования.
Это снимет целый ряд вопросов, которые возникают сегодня: как должны быть распределены субсидии на агрострахование и в каком объеме их должно выделять государство, какую часть ущерба аграриев должно покрывать страхование, как оценивать эффективность агрострахования, в какую сторону следует его развивать и так далее. Главное – страхование должно стать государственным инструментом управления рисками отрасли.
Такой подход уже применяется в странах с развитыми системами агрострахования. Эта тема обсуждалась на нашем круглом столе на конференции ВСС в Санкт-Петербурге в июле, где было представлено место страхования в Единой аграрной политике Евросоюза. Выступившие представители Франции, Испании, Италии, Польши – отметили, что система защиты рисков сельхозпроизводства будет все более востребована, в силу небывалого роста климатических рисков. При этом даже самые развитые в этом отношении страны постоянно вносят изменения в свое агрострахование. Национальное сельхозстрахование непрерывно адаптируется к изменяющимся условиям функционирования АПК, и в основе изменений – стратегические задачи государства в отношении сельского хозяйства.
На ваш взгляд, какие интересы государства, связанные со страхованием, должны быть больше учтены в нашей стране?
События этого года – прежде всего в Иркутской области и Забайкальском крае, на Дальнем Востоке, где произошли масштабные природные катаклизмы, но также и потери аграриев в Поволжье, на Юге России и в Уральском федеральном округе – еще раз продемонстрировали, что государство должно реализовывать единую политику как в отношении защиты имущества физических лиц (строения, домашнее имущество, домашний скот), так и по защите сельхозтоваропроизводителей.
Пострадавшая от масштабных наводнений Иркутская область, в который общий ущерб недавно был оценен в 35 млрд. рублей, – это один из самых печальных примеров. Конечно, убытки именно в сельском хозяйстве составляют не самую большую часть потерь в регионе, но они также исчисляются сотнями миллионов рублей. При этом страхования рисков сельхозпроизводства там сейчас практически нет. Во всем регионе было застраховано всего одно крупное хозяйство, в отношении посевов на достаточно большой площади, 43 тысячи гектаров. НСА готов оказать поддержку этому и другим регионам в восстановлении системы агрострахования.
НСА мониторит и ситуацию в других пострадавших регионах. Напомню, Дальний Восток в этом году, кроме ударов стихии, подвергся еще и другому риску – распространению опасных болезней животных. Весной здесь была вспышка ящура, которая привела к страховой выплате 570 млн. рублей, сейчас в этом макрорегионе впервые выявлена африканская чума свиней.
В целом организация агрострахования должна следовать за целями государства в развитии АПК, которые в разных регионах могут быть различными. Например, в Бурятии урожайность низкая, но там ведется растениеводство для того, чтобы развивать животноводческую отрасль и обеспечивать ее кормами. Значит, сельхозпроизводство в этом регионе с его рисками должно быть охвачено страхованием, но на особых условиях.
Лично я считаю тезис о том, что мы не можем ввести обязательное страхование жилья, неубедительным – этот вид страхования существует во многих глубоко демократических странах, и никто не считает это ущемлением чьих-то прав. То же частично касается и агрострахования. Наш тезис остается прежним: если хозяйства получают от государства любые виды субсидий, эти средства должны быть защищены. То есть главный подход – принцип вменения: хочешь господдержку своему агробизнесу, будь добр, обеспечь его стабильность механизмом страхования. Если федеральные и региональные власти будут методично проводить эту линию, как это было сделано во многих странах, это даст результат.
Возвращаясь к стратегии - НСА, страховому сообществу и региональным властям надо предусмотреть как можно большее разнообразие страховых продуктов и программ, это одна из главных тенденций, в том числе известных из зарубежного опыта. Если аграрий не хочет страховаться от засухи, а хочет от града – пусть страхуется от града. Но при этом и сам аграрий, и органы АПК в данном регионе должны понимать, что, если реализуется риск засухи, то на полную компенсацию ущерба из средств федерального бюджета не стоит рассчитывать.
НСА в этом году инициировал проведение опрос аграриев, касающихся удовлетворенностью системой агрострахования и определения направлений его будущего развития. Что показал этот опрос?
В первую очередь – что в аграрной отрасли в целом нет неприятия или отторжения страхования как такового. Некоторые ответы были прогнозируемы, а некоторые нас удивили, причем, в положительном смысле. Например, при ответе на вопрос, на какой источник компенсации потерь хозяйство может рассчитывать в большей степени в случае понесения ущерба, на первом месте оказался вариант «только на себя», на втором – на перекредитование на льготных условиях, и на третьем – страхование, этот ответ выбрали 38% опрошенных. По сравнению с тем, что нам говорят некоторые представители региональных властей и чиновники-скептики, можно было подумать, что страхования не окажется в ответах вообще, но этот опрос показал обратное. Примечательно, что помощь государства заняла только пятое место. На выплаты из бюджета в случае чрезвычайной ситуации почти три четверти опрошенных вообще не надеются.
Опрос проводился абсолютно объективно: для его проведения мы специально выбрали известное аграрное агентство – Институт конъюнктуры аграрного рынка, авторитетное в отрасли. Исследование проводилось методом глубинного экспертного опроса: запрашивалось мнение только тех лиц, кто реально принимает решения о страховании или иных мерах по управлению рисками. Опрос шел анонимно, вопросы поставили так, чтобы получить основательную и реальную картину. В целом опрос охватил хозяйства, в ведении которых находится в сумме не менее 2,5 млн. га сельхозземель.
Часть вопросов была посвящена выявлению причин, почему аграрии не страхуются. Фактор недоверия страховщикам – «слишком частые отказы в выплатах» – был упомянут, но ближе к концу списка. А на первых местах – сложность и непонимание процедур, слишком высокая стоимость страхования, недостаточно удобные, с точки зрения учета реальных рисков предприятия, условия страхования. Все эти мнения уже взяты нами в работу и лежат в основе наших предложений.
Подпадает ли агрострахование под действие института финансового омбудсмена?
Подпадает, если страхователь – это индивидуальный предприниматель и размер ущерба не превышает 800 тысяч рублей. Но в нашей области таких убытков практически не бывает – в сельхозстраховании, как правило, они исчисляются миллионами и десятками миллионов на один страховой случай. Поэтому на практике этот институт будет слабо задействован, пока не получит развитие страхование малого фермерства.
Жалобы аграриев рассматривает Национальный союз агростраховщиков – это входит в полномочия союза как организатора единой системы агрострахования: НСА может оштрафовать страховщика, если он по договору с господдержкой нарушил принятые союзом стандарты. Но хочу отметить, что пока практика жалоб – единична. Это неоднократно подтверждали и представители Банка России. Опыт общения с сельхозпроизводителями на региональных семинарах показывает, что аграрии часто выражают недовольство агрострахованием на основании прошлого и очень давнего опыта, порой даже не своего. Например, расхожая жалоба аграриев, которую до сих пор можно встретить в СМИ в самых разных регионах, - что-де «страховые выплаты можно получить только через суд». Но на практике, когда НСА поставил задачу с этой проблемой разобраться, выяснилось, что в период с 2012 по 2018 год количество судебных разбирательств составляет только 5% от всех страховых случаев по агрострахованию, урегулирование которых завершилось либо выплатой, либо отказом в ней. Иными словами, в 95% страховых случаев аграрии и страховщики к помощи судебных органов не прибегали. То есть, уже несколько лет работают единые стандарты, нарабатывается иная практика – но люди в аграрной отрасли еще не избавились от ощущений, которые были сформированы в предыдущие периоды. Конечно, по мере расширения агрострахования это понимание будет меняться.
Как будут строиться отношения между РСА и РНПК после смены руководителя перестраховщика в июле этого года?
Надеюсь, РПНК и НСА продолжат сотрудничество в едином русле. Новый руководитель РНПК Наталья Карпова уже проявила интерес к данной теме – приняла участие в международном круглом столе НСА в июле, выслушала и нас, и наших зарубежных коллег, с ней достигнута договоренность о продолжении диалога.
Кстати, в выступлении Арно де Бокарона, Президента Международной ассоциации страховщиков агропроизводства, который представлял на нашем мероприятии одновременно и агростраховщиков Франции, тема перестрахования была отдельно отмечена. Он подчеркнул, что основной недостаток французской модели – это отсутствие централизованного перестрахования. А в наиболее успешных моделях – например, американской или испанской, оно есть. Но при этом существует и единая агроперестраховочная емкость.
Конечно, взаимодействию с РНПК в прошлом периоде очень помогало, что прежний руководитель Николай Галушин активно интересовался этой темой. Наше понимание проблем организации перестрахования агрорисков и необходимости участия в этом РНПК было общим. Оно основано на объективной реальности. Ни одна страховая компания в России не может взять на себя столь огромные и все время возрастающие риски. Последняя рекордная выплата по агрострахованию, например, составила 570 миллионов рублей – по вспышке ящура свиней на Дальнем Востоке, в текущем году. Она была совершена одним из лидеров рынка – компанией «АльфаСтрахование».
Урегулирование масштабных агростраховых убытков – это уровень проблематики уже всего страхового рынка. Этому должен способствовать и НСА, функционирующий в силу федерального закона. Но вопросы перестрахования в законе об агростраховании не прописаны – потенциально, это еще одна тема для законодательных инициатив, конечно же, при условии поддержки членами союза.
Какие из совместных проектов в сфере агрострахования сейчас в работе с РНПК?
С прошлого года обсуждалась инициатива, предложенная РНПК, о создании пула или отдельной емкости для сельхозрисков. Это сложная тема, потому что у страховых компаний на этом рынке есть разные подходы, каждый из которых не лишен своей логики. Самый частый – «мы сами справимся»: зачем создавать отдельную единую емкость, если все и так размещается в перестрахование? Тем более что конструкции имущественных облигаторов у всех разные, переделывать их не хочется. Однако, чем дальше, тем труднее происходит и будет происходить размещение агрорисков. И европейский, и азиатский рынок все с меньшей охотой подписывает тот же самый риск АЧС, несмотря на все дополнительные условия, которые они могут себе выторговать.
Нам важно, чтобы ключевые игроки на рынке агрострахования понимали эту цель и принимали участие в создании этого пула. Первой реакцией на рынке было резкое отрицание, второй – сомнение, а теперь – «смотря на каких условиях». Общая конструкция пула, которая сейчас предлагается – пул компаний может объединить не только компании, занимающиеся сельхозстрахованием с господдержкой, туда могут войти и те, кто страхует агробизнес без господдержки.
Что же касается конкретно риска АЧС – это глобальная угроза для всего АПК планеты. Уже охвачены Китай, Европа, и вакцины против АЧС и сколь-нибудь действенных мер профилактики пока не выработано. И поскольку у нас АЧС присутствует относительно давно, то наш российский опыт, та система противоэпизоотических мер, которая реализуется на правительственном уровне, вызывает общемировой интерес. Полагаю, мы сможем ее обсудить с коллегами и на международном конгрессе агростраховщиков, который пройдет осенью во Франции.
Планирует ли НСА какие-то действия по расширению своих рядов? Аграрный рынок развивается: стимулирует ли это страховщиков идти на рынок агрострахования и интересоваться членством в союзе?
Пока нет такой прямой закономерности. Страховщики остерегаются очень больших и неконтролируемых убытков, в том числе мошеннических. И когда аграрии или власти на каких-то больших совещаниях говорят о недоверии страховщикам, я всегда на примерах таких мошенничеств показываю, что недоверие зачастую взаимно. Но и без мошенничества, реальная убыточность в сельхозстраховании в определенные периоды может быть высокой. Наши коллеги приводили примеры: в последние годы уровень выплат в Испании, Италии неоднократно превышал 100%. Правда, до этого были и очень хорошие годы для страховщиков. Это – следствие изменений климата, и сейчас в этих странах переформатируют страховые программы с их учетом.
Наконец, третий сдерживающий фактор – специфика корпоративного администрирования этого вида страхования. Если, скажем, автостраховщика относительно быстро можно «переделать» в страховщика грузов, то в агростраховщика – очень сложно. Очень убедительно об этом неоднократно рассказывала на совещаниях руководитель компании «МАКС» Надежда Васильевна Мартьянова – о том, как компания «выращивала» своих специалистов, обучала, внедряли инструкции, методики, чтобы обеспечить филиалы лучшими специалистами в агростраховании.
Интерес к этому виду страховщики активно проявляют. Мы заинтересованы в том, чтобы ряды НСА пополнялись надежными компаниям, в том числе региональными. Но не все с нами согласны. Позиция Минсельхоза, например, основана на том, что в идеальном варианте рынок должен быть сформирован устойчивым кругом крупных, проверенных, стабильных компаний. Моя же позиция заключается в том, что в России, как и везде, существует много небольших, но устойчивых компаний, и размер – не критерий надежности. Как раз региональные компании могут относительно быстро реагировать на потребности аграриев в конкретной области. При этом, требования к прозрачности, финустойчивости компаний мы, естественно, снимать не будем.
НСА реализует ряд проектов в рамках цифровизации и применения современных технологий, насколько это востребовано у страховщиков и аграриев, часто ли пользуются этими сервисами?
Космический мониторинг активно используется на практике всеми членами НСА. Этот инструмент очень востребован у страховых компаний, которые дотошно оценивают риски и взвешенно подходят к урегулированию убытков. Напомню – у всех членов НСА есть бесплатный доступ определенного уровня к системе спутникового мониторинга практически в реальном времени.
Второе направление – расширение существующих возможностей мониторинга. Есть договор с Институтом космических исследований Российской Академии наук, направленный на исследование этих возможностей. Уже к концу этого года мы будем иметь результаты и понимание того, как мы можем их использовать.
Третье направление – использование дронов. Пока оно не поставлено на такую же системную основу, как с космомониторингом, но наши комитеты уже имеют видение, как они могут дополнять дронами информацию из космоса. Определенный срез информации может дать мониторинг, а дроны будут выступать как дополняющий инструмент.
Еще одно важное направление – это программа рискового районирования, которая реализуется НСА в 2019 году. Современные технологии позволяют сегодня сделать рисково-ориентированное оцифровывание каждого поля страны, с тем, чтобы увидеть, что происходило на данном конкретном участке с точки зрения реализации страхуемых рисков за 10-15 лет.
Тема цифровизации - глобальна, она все шире захватывает агробизнес. С помощью цифровых технологий, связанных с данными космического мониторинга, может вестись индексное страхование для мелких хозяйств. Подобный опыт Казахстана, в частности, был представлен в июле на международном круглом столе НСА. У Минсельхоза РФ есть очень большая программа по цифровизации АПК, рассчитанная на ближайшие 5 лет, которая может очень серьезно изменить многие процессы в отрасли - она предполагает и оцифровывание полей, и личные кабинеты аграриев, и многое другое. Мы предпринимаем меры для включенности в эту большую программу, чтобы технологическое развитие АПК и агрострахования были синхронизированы.
Источник: МИГ "Страхование Сегодня"
https://www.insur-info.ru/agro-insurance/interviews/1336/